Фингон молчал долго, глядя в глаза другу. Лицо его стало холодным и жёстким.
Значит, вот как. Значит, всё же кузены... в самом деле сделали всё то, что говорят. И он, король нолдор, позволил совершиться такому среди своих вассалов, в собственной семье.
- Паршивый же из меня король.
Он встал и прошёлся по комнате. Мало было горя из-за гибели Инголдо - теперь ещё понимать, что и доля его вины есть. Следовало узнать раньше, вмешаться, не позволить... Но как бы он это сделал? Фингон понимал, что не представляет, что мог сделать и даже что делать сейчас.
При отце такое было бы немыслимо - подобный раскол среди нолдор.
Немного успокоившись и овладев собой, Фингон вернулся в кресло.
- Ясно. Спасибо за прямоту, брат. Ты хотел видеть меня - ради этого разговора?
Сделать сейчас было уже ничего нельзя, и даже говорить о случившемся не было никакого смысла. А ещё висел в воздухе Камень, оказавшийся в Дориате... Фингон менее всего хотел вставать на пути друга, но если тот затеет раздор с синдар... ладно раздор, но Фингон не мог забыть сейчас тот давний разговор у Митрима - когда речь зашла об Альквалондэ, и Майтимо сказал, что раскаивается... Фингон произнёс тогда вслух то, что сформулировал для себя и отлил в металле, раз навсегда: никогда, ни при каких условиях, ни ради отца, ни ради брата, ни ради друга он не поднимет меча на квенди. Он сказал это и знал, что это решение непреложно - но помнил, что друг промолчал. Тогда этот разговор можно было свернуть, сейчас... сейчас та недосказанность язвила, потому что могла быть как раз досказанностью.

Фингон не отреагировал. Да, нелучший, и зачем было подтверждать это? Тем более что его вина, как короля, много больше, и ответственность больше.
- Я не знаю, - честно признался он. - Потому и виню, что я даже не знаю, как я мог не допустить подобного, а между тем был обязан. Что я за король, если в моём народе творится такое?
Он решил не торопить друга. Придёт время - сам всё скажет.
- Подробности мне неизвестны - только те, что разносят звери и птицы... синдар молчат, - он потёр виски.

В этот момент дверь распахнулась. Фингон перевёл взгляд на того, кто помешал их беседе - должно быть, что-то срочное - и оторопел на мгновение. В дверях стоял... Феанаро? или его призрак? Исхудавший, с коротко обрезанными волосами и запавшими щеками, но вполне узнаваемый, в своих цветах...
- А. Финдекано, - Феанор очень плохо знал синдарин и старался не говорить на нём без необходимости. Он вошёл, предоставив закрыть за собой дверь верным. - Хорошо, что ты приехал.

Фингон встал, потому что был слишком потрясён, чтобы усидеть, и запоздало разгневался на себя - не надо было этого делать. Но раз уж встал - не стоять столбом, и он пошёл навстречу, внимательно разглядывая вошедшего и пытаясь понять, морок или правда. Сама мысль о том, что Пламенный может быть живым, казалась абсурдной.

Реплику сына Феанор проигнорировал, вернее, ответил на приветствие кратким кивком. Произведённый эффект его вполне удовлетворил, он остановился в паре шагов от племянника, кивнул, потом обошёл его и сел в одно из кресел. Это, правда, не было дерзостью - просто долго стоять было ещё тяжело.
- Спасибо, что приехал сюда, - он говорил без насмешки и без тени неприязни - впрочем, кажется, и без тепла. - Многое нужно обсудить, а так - быстрее. Во-первых, можешь не спрашивать. Да. Живой. Из Ангамандо.
Лицо Феанора оставалось каменным.
- Что тут происходило - вкратце знаю.
Вот говорить он уже мог без усилий и не делать пауз; правда, прежнего запала не оставалось, внутреннее пламя горело не то чтобы слабее - но более ровно. И, кажется, контролировалось лучше.
- Во-вторых. Я знаю, что ты носишь венец Короля. Положим, законники - с учётом всех обстоятельств - могут обсуждать проблему долго, с разных сторон и со вкусов, но это неважно. Носи. Устраивать свары среди нолдор я не намерен. Я - не твой подданный, но твои права оспаривать не стану, мне это не нужно. Мне нужен твой ответ на один вопрос, потому что что ответят мои сыновья, я знаю: ты, король нолдор, помнишь ещё, зачем пришёл в эти земли? И готовы ли нолдор сражаться с Моринготто - теперь, когда всем уже известно, что его можно ранить и можно одолеть?

- Нет.
И хорошо, что сын Нолофинвэ приехал, не подготовившись. Так оно искреннее и честнее выйдет.
В целом, Феанор был началом разговора доволен. Ничего большего он от полуродичей не ждал, а Финдекано хотя бы не разочаровывал и не делал глупостей. Неплохо.
На дежурно-вежливые слова он ответил коротким кивком. Своё освобождение Феанор не был готов обсуждать с кем бы то ни было, кроме сыновей, и хорошо, что никто и не рвался. Так что - к делу, к делу...
Племянник думал долго. Не то чтобы очень долго, конечно, но пауза вышла ощутимой; Феанор сдержал ухмылку, но смотрел внимательно, чуть сощурившись. "Думай, думай, племянничек. Я тебе предлагаю единственно возможные условия взаимодействия. А ты не захочешь раскола нолдор и не пошлёшь меня в угоду гордыне."
Так оно и вышло, и Феанор коротко кивнул, закрывая бывший раньше столь острым вопрос власти.
- Мыслей у меня много, в основном по делу. Вы долго держали осаду, но осадой войны не выигрываются. А вот нападением - да. Если собрать силы нолдор, эдайн, гномов и тех синдар, что нас поддерживают - есть ли шанс справиться? Насколько я знаю, что есть, и немалый. Моринготто уязвим, и если его армии вполне оправились после последней битвы, то сам он - нет. В потрясения земли он вложил слишком много сил.
Феанор вообще полагал, что полубратцу удалось "достать" валу только потому, что тот был вымотан собственной магией. Но это было неважно, важно другое - что Моринготто не способен устроить извержения вулканов снова.
- Поколение эдайн после войны уже восстановилось, эльдар - не восстановят численность всё равно ещё столетия. Значит, оттягивать удар смысла нет, время работает против нас.

Ну что ж, хорошо хоть дошло. Он говорил это много сотен лет назад, хотя он тоже тогда ошибался во многом.
Феанор взгляда не отводил - ему было всё равно, как смотрит племянник.
- Да, я знаю, - эмоций в голосе не было. Всё, что он считал нужным, он сказал Куруфинвэ, а остальным озвучивать своё мнение Феанор не собирался. Да и речь шла о том, что делать, а не о том, что сделано. - Однако я не думаю, чтобы Артарэсто всерьёз полагал возможным не воевать более. Его не хранят чары, так что у него есть стимул сражаться, и при должном желании загладить раздоры возможно. Хотя, вероятно, потребуется твоё посредничество, коль скоро ты - король.
Феанор не сказал "и позволил этой ситуации случиться" и даже не промолчал об этом; но сама возможность подобного раскола говорила о неполном контроле короля над народом, а значит - Финдекано не может не испытывать желания исправить собственные ошибки.
- Эльвэ едва ли захочет, но всё же и ему следует написать. Турукано? - он посмотрел племяннику в лицо.

А племянник парировал неплохо. В отца пошёл, чтоб ему Мандос всё припомнил.
- Я знаю, - отрезал Феанаро. - И не жду от тебя приказа. Толку-то в нём, если речь не об одном Артаресто, а обо всех... эльдар, - Феанор ничего хорошего не думал о нарготрондцах, но они были нужны. - Но твоё слово будет иметь значения, и оно тоже необходимо. А мы уладим. Нельо. Поедешь в Нарготронд? - вряд ли стоит ему самому, у Нельо лучше выйдет.
Он сжал губы, услышав отказ. Впрочем, Финдекано не лгал, но... это же глупость. Безусловная глупость - не знать, где находится немалая часть войска...
А следом потянулись воспоминания, раньше казавшиеся не слишком существенными, а теперь всплывавшие. Феанор нахмурился, в деталях вспоминая тот разговор; он был в полубреду, как всегда, но старался слушать... он всегда слушал всё, о чём говорили тёмные, в нелепой надежде, что это ещё пригодится. А Моринготто, наверное, смешно было не иметь особых тайн от пленника, не способного ни понять, ни запомнить - от слабости и усталости - ни с кем-то поделиться.
- Гондолин... Моринготто ищет его. С некоторых пор для него это очень важно. Есть один... не знаю, кто, эльда? или адан? - его имя Хурин; Моринготто убеждён, что он знает правду. Хурин и второй... не знаю имени.
Он качнул головой.
- Впрочем, ладно. Если бы ты хотел что-то знать, ты бы знал.

- Хорошо, - Феанор кивнул сразу обоим.
А вот переписку с Эльвэ придётся взять на себя. И писать нужно о многом. О подвиге его дочери. О их гибели. О своей благодарности. Об Альквалондэ - лучше никак... И о войне. О возможности мести.
Адан - так адан, Феанор отмахнулся от информации. Моринготто был уверен, но, может быть, и напрасно.
Он усмехнулся и посмотрел в глаза племяннику. Интересно, как бы тот не принял - судя по всему, Турукано принял решение сам и сам же ушёл, поставив всех перед фактом. Но обсуждать это Феанор не стал - к чему. Уже пустое.
- Итак. Твои нолдор. Наши дружины. Эдайн. Наугрим. Ещё мореходы? Кирдан? Войско немалое, хотя войска и недостаточно; Ангамандо придётся брать штурмом, потери будут огромны. Нужно очень хорошее оружие, много, нужна конница... Но на это всё не слишком много времени. Несколько лет, полагаю. Начинать нужно с малого: вернуть утраченные позиции. Отбить обратно перевал Аглон, Лотланн, Дортонион, установить контроль над Тесниной Сириона. Иначе наступления не выйдет вовсе.

- Хорошо.
Феанор заметил, что спорить с ним не пытались, и это было хорошо. Личное отодвинуто, говорят о деле - о войне.
- Пока мы не решили - лишь начали, - он поднял ладонь. -  Но действовать пора. Когда будут ясны ресурсы - придет время советов и дальнейших летальных обсуждений.
Он помолчал.
-  Я рад, что мы пришли к взаимопониманию.

Он кивнул, соглашаясь оптом со всем.
- Ты останешься в Химринге на какое-то время? - довольно даже дружелюбно осведомился Феанор. - В таком случае мы сможем продолжить беседу позже, когда для неё будет более конкретный предмет.
Он встал, стараясь не показать, что устал и нуждается в отдыхе.
- Не вставайте.
Феанор коротко кивнул и вышел.

Через два дня, рано утром, Майтимо пришёл к отцу - необходимо было обсудить письмо к Ородрэту.
Соображений по этому поводу у него было немного. Главное, добиться личной встречи и там уже сказать всё, что нужно. А это было не так просто. На месте кузена он тоже не пожелал бы иметь ничего общего с теми, кто, пусть косвенно, но был виновен в гибели брата, с теми, кто наворотил таких дел.
Себя Майтимо тоже считал виноватым, потому что это были его братья. Его вассалы, в конце концов. Он отвечал и за их поступки тоже. По-хорошему, он давно должен был искать встречи с арфингом - извиниться хотя бы. Но не сделал этого... Тоже ошибка и вина.
Словом, в голове его бродили самые разные мысли, а на душе было довольно смутно.
Но раз решили - значит, нужно делать.
Он постучал в дверь. Час был еще ранний, и отец мог спать.

- Не спал, -Майтимо улыбнулся и вошёл.
Отец тоже не спал - и неизвестно, ложился ли в эту ночь вообще. Майтимо не стал спрашивать, прекрасно помня, как сам не мог спать после плена. И тоже искал себе занятий, чтобы отвлечься от боли, страшных снов и тяжёлых мыслей.
Он сел в указанное отцом кресло. Кинул взгляд на бумаги. Да, всем этим нужно заниматься...
- Это тоже надо, но сначала - письмо Артарэсто. Думаю, в нём не стоит писать подробностей, только просить о встрече.

Майтимо не показал удивления, хотя и был удивлён словами отца. Прежний Феанаро никогда не признал бы, что в чём-то может быть небольшим мастером. Скорее - промолчал бы.
- Да, тон в данном случае важней слов. -он кивнул, соглашаясь. - Я думал просто написать, что дело очень важное и требует именно личной встречи. На его условиях. Если он не захочет пустить меня в Нарготронд, пусть сам назовёт другое место. Это должна быть... именно просьба, отец.
На которой он намерен, помимо прочего, принести извинения за случившееся.

- Может случиться и так.
Майтимо понимал, что отец прав. Кузен имеет полное право именно так и решить. И - отчасти - это будет правдой.
- Это дело важно для всех, только... согласится ли с этим Артарэсто?
Главное, чтобы выслушал сначала...
Пламенный по-прежнему не любил просить - это было видно. Готов был ради дела, но гордость всё равно мешала. Майтимо понимал отца, хотя в данном случае правда была не на их стороне.
- Хорошо. Мне написать или ты хочешь сделать это сам?

- Надо. Я думал... и переправлял много раз.
Но не был уверен в том, что вышло так, как надо.
Майтимо протянул отцу лист бумаги, мысленно улыбнувшись знакомой интонации.
Прошло много лет и многое изменилось, но сейчас он снова чувствовал себя мальчишкой рядом с отцом. Хотя был готов при необходимоси и спорить, и возражать.
- Тогда я просто передам его Тьелпэ.
И... хорошо бы увидеться с племянником лично.

Текст письма:
"Приветствую, кузен.
Я прошу о встрече с тобой по очень важному делу. В любом удобном тебе месте и в любое назначенное тобой время. Понимаю, что ты вряд ли ты к этой встрече стремишься и будешь ей рад, но это действительно важно. Не только для меня, но и для всех нолдор."

Отредактировано Майтимо (2017-01-15 21:55:24)